Темная ночь… Только колеса шуршат по асфальту да ревет мотор. Мы едем по Ленинградскому шоссе. Нас 12 человек: Радько Алексей, Терский Евгений – наши руководители, Радько Надежда, Терская Светлана, Корягин Денис, Корягина Юлия, Богданов Илья, Максимов Александр, Фоминов Владимир, Пронина Светлана, Романенко Марина и Овечкина Наталья. На трех машинах в ночь с 3 на 4 ноября мы выдвинулись в направлении долгожданной, трудной и зовущей к себе Керести.
Есть такая река в Новгородской области. В тех местах в 1942-м, окруженная немцами, полегла 2-я ударная армия генерал-лейтенанта А. А. Власова, брошенная на прорыв блокадного Ленинградского кольца. Туда едем мы – поклониться земле, в которой до сей поры несть числа непогребенным останкам русских солдат.
4 ноября.
Днем, около половины первого, мы после долгого пути прибыли на место: пересечение местной дороги с узкоколейной железной дорогой (УЖД), что между деревнями Вдицко и Ручьи к северо-востоку от поселка Тесово-Нетыльский. Туда ребята (Леша, Денис и Илья) забросили нас на машинах, а сами вернулись в поселок, где оставили наш транспорт на попечение местных энергетиков. Мы же переоделись, перекусили и, поднявши свои и водительские рюкзаки, потопали по УЖД на восток. Дорога была заснеженная, ровная узкая колея; от железной дороги, проложенной в середине 50-х годов, осталась только насыпь. На ней через 4 км пути нас догнали ребята, вернувшиеся из Тесово, и идти стало проще и быстрее, потому что все самые тяжелые рюкзаки обрели своих хозяев.
Темнеет в ноябре быстро, и к месту нашей ночевки в урочище Пятница мы пробирались в сумерках, а потом уже и в темноте, которая не была непроглядной только потому, что почти полная луна да чистый белый снег освещали нам путь. Свернули с УЖД на старую заброшенную дорогу, стали искать путь к урочищу. Часто попадались завалы из бревен, и ноги в темноте приходилось переставлять осторожно. Илья уверенно шел вперед, доверяя интуиции и GPS-ке, а мы – за ним, доверяя ему… Долго не могли определиться с порядком движения: мужчины впереди и сзади, женщины – посредине, и приходилось девчонкам иногда самостоятельно выбираться из завалов и глубоких луж. Но все равно внутри росло чувство единения и какой-то хорошей уверенности… Стоп! Потеряли дорогу, поняли, что идем не туда; наши мужчины, бывшие здесь раньше (Илья, Леша, Женя, Вова Ф.), стали держать совет и разведывать местность.
Действительно, дорога, ведущая к Пятнице, осталась у нас за спиной, и пришлось метров на 100 возвращаться. А потом по заболоченному лесу, через бурелом – по тому, что раньше, лет 60 назад, было дорогой. И вот там как второе дыхание открылось – шли вместе, помогая друг другу, и в каждом поднималось и оформлялось свое ощущение этого леса.
На опушку перед бывшей деревней Пятница вышли к 11 часам вечера, пройдя за день около 14 км. Вымотались прилично, но – лагерь поставили быстро, почти на автомате: дрова, тенты, палатка, костер… Снег топили долго, а макароны с тушенкой сварились и съелись как-то сразу… Спать легли скоро - двое в палатке, остальные под тентами, опробовать новые, купленные перед походом теплые спальники.
Утро 5 ноября началось поздно. Встали уже в десятом часу. Осиново-ольховый лес не особенно приветлив, теплом веселого костерка не побалует, потому подмерзли немножко. Но обычная походная работа долго мерзнуть не дает: топка снега, снятие палатки, каша, рюкзаки, тенты… И Маринкины блинчики! С мясом! Разогретые прямо на поленьях… Ух!
Идем дальше. 100 метров и…
…Деревни Пятница нет уже давно. До войны здесь была деревня, а в войну в ней стояли немцы и был отряд полицаев из местного населения. Ушли люди отсюда, ушли во время и после войны, кто навсегда, а кто – за несколько десятков километров перенес свое жилище, потому что не было на земле этой живого места. Вся кровоточила, да и до сих пор кровоточит. Осталась братская могила, без памятника и креста, даже точно не известно где. Местный егерь и поисковые отряды искали, кого находили – хоронили в братских могилах Мясного Бора. А здесь – раскидистая многоствольная ольха посреди поля, будто тянутся из земли руки бойцов или штыки их, соединенные вместе и готовые к бою.
На этом месте постояли мы молча, и взлетели в небо одна за другой три сигнальные ракеты в память о той войне.
Через 500 метров леса – болото, Пятницкий Мох, огромное заснеженное пространство воды и болотной растительности. Перед болотом отдыхаем, выкапываем из-под снега настоящую клюкву, мерзлые красные ягодки, от которых совсем не хочется пить. Светка целую горсть нарыла, поделили на всех. И тогда, зимой 42-го, эти ягоды да хвойный отвар от цинги были чуть не единственным питанием измученных солдат, оставшихся без продовольствия, боеприпасов, техники, но все равно исступленно шедших из окружения к спасительному и гибельному «коридору» у Мясного Бора…
Дорога наша заметна: на поверхности болота – широкая полоса жухлой желтенькой травки. Это бывшая гать, дорога между деревнями, по которой в войну двигались немецкие войска, переправлялись машины и орудия. Она и сейчас там, в полутора метрах под толстым слоем мха. По ней нам и идти… Всего 1 км Пятницкого Моха преодолевали мы больше часа, останавливаясь на отдых через каждые 200 м. Ноги в бахилах – по щиколотку в воде, и при каждом шаге из следа впереди идущего выпрыгивают те же красные мерзлые ягоды клюквы. Последний привал – недалеко от металлического ржавого агрегата неизвестного назначения. Зато происхождение хорошо известно – оттуда он, из 42-го, пулями пробит, врос в мох, и останется там навсегда.
После болота вышли мы на дорогу, которая существовала и после войны, но пропала лет 20 назад, когда перестали ездить сюда поисковики, егеря и редкие охотники.
Лес после болота хвойный, сосновый… говорят, что восстановлен он был уже после войны,потому что очень много леса погибло во время боёв под снарядами и бомбами.
Путь наш лежал на берег р. Кересть, и оставшуюся его часть мы шли по относительно нормальной дороге, через егерский пост. Постепенно стало проходить ощущение нашего одиночества во всем этом огромном пространстве болот и лесов. К шести часам вечера мы вышли уже в темноте к броду на реке. Идти было трудно, ведь стемнело, дороги не видно, и нам пришлось отказаться от намеченной еще в Москве переправы через Кересть. Стали искать стоянку на левом берегу, где места были не знакомы никому из группы. За день прошли 11 км.
Стоянку нашли хорошую, дров сосновых много, время еще позволяло, и, поужинав, мы долго говорили об истории этих мест. Женька вслух читал материалы, привезенные с собой. Говорили о Власове, которому в апреле 42-го было поручено вывести из окружения уже обескровленную армию, с января пытавшуюся прорваться к своим. Говорили о том, как не выдержал боевой генерал с огромным опытом, любимец Сталина, нервного потрясения от увиденного здесь, упал духом и оставил немногочисленные подразделения разбитой армии на произвол судьбы. И не было изначально никакого сознательного предательства, а было человеческое малодушие и растерянность! Предательство было потом…
Читали воспоминания, говорили о начале поисковой деятельности в этих краях, о том, что ежегодная Вахта Памяти, посвященная Великой Победе, была проведена в районе с. Мясной Бор только в 1989 году, что только тогда районы рек Полесть и Кересть стали официально признанными местами героического подвига русского народа. А до 70-х годов и захоронение останков погибших было под запретом!
А еще говорили о наших детях, о друзьях и родных, оставшихся в Москве. Говорили о том, как важно рассказывать детям о войне, как важно хранить память о подвиге народа…
Потом обсуждали варианты продолжения маршрута. Нам всем очень хотелось попасть в Мясной Бор, к мемориалу, а для этого не позже утра 7 ноября нужно было выйти в любой ближайший населенный пункт, дабы попасть в Мясной Бор при помощи транспорта. Путей было предложено три: на д. Корпово, 17 км по приличной дороге к востоку от нашей стоянки, с переправой через Кересть; на д. Кересть, около 25 км по лесу, через бурелом, а потом по дороге, тоже с переправой; на г. Тесово-Нетыльский, около 20 км по ЛЭП к западу от стоянки (что предполагало наезженную, может быть, просеку). Через бурелом лезть не хотелось, на Корпово не хотели идти ребята, которых в этой деревне уже неоднократно неприятно встречали, принимая за «черных копателей». Почему-то женский состав разом согласился с мужчинами, и было решено всеми членами группы, что выбираться будем по ЛЭП. Надежда на то, что дорога будет полегче, теплилась в глубине души … Но – не тут-то было!
6 ноября встали пораньше, а вышли все равно около 12:00. Идти было достаточно легко, потому что к ЛЭП вела заснеженная сухая дорога, да и сил поднакопилось за ночь. Добравшись до ЛЭП, почти сразу поняли, что легче не будет!!! Дорога наезжена гусеничным вездеходом, колеи глубокие, в них стоит вода, сверху лед, который ломается под ногами, так как морозов настоящих еще не было. Перебрались через небольшой ручей, обнаружили, что у Светланы порвался бахил, а это в местных условиях – ох как нежелательно! Денис помог ей переправиться, а то могло быть и хуже.
Илья говорил вечером, что местные в Тесово рассказывали о том, как чистят просеку ЛЭП, и надежда, возникшая от слова «чистят», грела душу. Но вскоре мы поняли, что это слово значит на самом деле… Мелкая поросль ивы и ольхи, образовавшаяся посреди просеки, спиливается рабочими и оставляется прямо здесь, на дороге. Несколько раз мы попадали в такие «расчищенные» места, поэтому приходилось или обходить, или лезть через эти ветки и стволы, благо – тонкие. Так что «бурелома» нам и здесь хватило!
К 15:30 дойдя до металлической опоры, отмечавшей поворот ЛЭП, сели на отдых. Пошутили, посмеялись и решили идти до 17:00, чтобы поставить стоянку не поздно. Скорость наша заметно снизилась: вода, лед, прямая дорога и «расчищенная просека» не предвещали быстроты передвижения.
Илья, шедший все время впереди, повредил ногу, и в сумерках, которые неумолимо сгущались вокруг, двигаться стало еще сложнее. Нарастало ощущение тревоги оттого, что никто из нас, особенно женщины, не видел и не чувствовал нашего дальнейшего пути. Передохнули в каких-то кустах, Марина, наш медик, обработала Илюхину ногу, перекусили сухариками и стали говорить о том, что чувствуется необходимость просьбы о помощи. Сначала договорились чуть не до вызова МЧС с вертолетом, но при этом все понимали, что это не выход, позвонили местному жителю Жене, с которым ребята познакомились в Тесово-Нетыльском. Женя был готов помочь, но плохо понимал, где мы находимся. Мы не отчаивались и продолжали искать варианты. Позвонили в Москву, нашим друзьям, попросили помочь мыслями о нас, доброй помощью сердца. Не покидало ощущение того, что нам необходимо всем вместе и каждому в отдельности понять и сделать сейчас что-то очень важноедля всех…
Илья все рвался к реке Рогавке, на берегу которой хотелось бы сделать стоянку. Рвались и мы, но силы уже были на исходе, а до Рогавки оставалось почему-то все время 3 км, как показывала наша верная GPS . Вставать было негде: по обеим сторонам дороги – болото! Но все же решили встать хоть на маленьком пятачке, хоть сидя у костра, но поспать. Саня пошел разведать место для ночевки – провалился в воду выше колена, промок… И тут слева от дороги мы увидели маленькое возвышение, пятачок, войдя на который, мы даже не могли все поместиться. Но вставать надо, и мы, побросав рюкзаки на болотные кочки, пошли за дровами, благо лес был хвойный; начали топить снег, варить еду и кипятить чай. Необходимо было просушиться, так как часть группы основательно промокла, проваливаясь в воду выше колен – бахилы-то короткие, уже не спасают! После ужина, прежде чем начать разговор, решили подготовить место для сна. Денис начал рубить поваленные деревца… и вдруг его топор уткнулся во что-то звонкое. Повисло напряжение… Мужики сгрудились над этим местом, жены их и другие девчонки затаили дыхание… Готовы были доставать металлоискатель – мало ли что может лежать под землей в этих местах! Оказалось, что топор ударился о полукруглый осколок керамического диска от ЛЭП… Вздох облегчения!
… Разговор получился недолгим: выяснили возникшие еще в Москве вопросы, женская половина настойчиво говорила о недостаточной помощи со стороны мужчин, и физической, и моральной, вспомнили, что девчонки пошли на поводу у мужчин в решении не выходить через Корпово. Попытались прояснить почему… Есть какое-то неуловимое волшебство в таких разговорах: мы не ругались, а спокойно и светло обсуждали то, что произошло с намиза это время – и раздвинулась невидимая завеса, многое стало ясным и понятным. Сразу что-то изменилось, как будто тяжелые рюкзаки попадали с наших плеч – заметно полегчало. Спать легли под двумя тентами, в состегнутых спальниках, по трое, получилось тепло и очень уютно.
Утром 7 ноября огляделись и удивились: стоянка расширилась, все 12 человек могли на ней удобно расположиться. Решили не готовить кашу, чтобы выйти поскорее, но опять-таки проканителились до 11:30. Попытались идти через лес, а не по дороге – лучше не стало, только красивее, если поднять голову вверх. А под ногами – вода и снег, бурелом и снова вода. Заплутали, GPS-ка перестала читать местность, достали несколько компасов, чтобы определить хотя бы стороны света. Все же удалось установить направление и выйти обратно на ЛЭП. Дальше уже не сворачивали, шли прямо. Вскоре оказались на берегу Рогавки. Около часа понадобилось, чтобы разведать переправу. Речка неширокая, но, говорят, сплавная… Видимый разлив – метров 30. Обходили по лесу, где Леша с Вовой нашли бобровую плотину, настоящую!!! И мы, как по мостику, по ней переправились на большое бревно, с бревна по воде до берега. Как же здорово, что у нас такие ребята! Как спокойно было опираться на их протянутые руки и идти по колено в ледяной воде, зная, что с тобой ничего не случится!
Пока переправлялись, видели живую норку, маленькую и пушистую, как кошка – перебежала она дорогу. Вокруг множество поваленных деревьев основательных размеров. Это бобры подгрызли их для своей плотины или просто для пропитания.
Лед и вода продолжились и после речки. Мы стали считать оставшиеся километры до Тесово-Нетыльского. 7, 6, 5…Но только каждый километр с трудом, скорость 700 м/ч! Усталость брала свое, уже шутили по поводу походных видов: рюкзак, следы, следы, рюкзак… Местный житель Женя по телефону предложил нас забрать на машине в 2-х км от Тесово, но это уже не было актуально, потому что внутри созрело решение: доберемся сами. Мужчины наши стали внимательнее, нежно и сильно помогали в самых трудных местах. Так можно еще долго идти!
Стало темно… На очередном привале, после очередных 700м/ч Юлька оглянулась назад: «Смотрите туда!» - был возглас… В небе появился большой всполох света! Стали гадать: салют в Корпово, да нет, слишком далеко, да и зачем? Машина едет, но какая, откуда? Решили: если машина – догонит, если салют – пусть веселятся. Пошли дальше и вскоре услышали сзади рев мотора! ГТТ! Большая гусеничная машина, похожая на танк, остановилась по нашему сигналу. Вылезли веселые мужики, с недоумением оглядели нас… и согласились подвезти до Тесово! Мы оказались как в настоящем танке: сидели на рюкзаках, тесно набившись в кузов, мотор ревет, ничего не слышно, тягач по дороге едет, как по волнам. Символичной показалась схожесть ГТТ с танком: как будто из окружения выходили мы на этой бронированной машине, множество чувств сменялось внутри, но вокруг были такие радостные лица, что самым главным постепенно становилось чувство удачного, правильного завершения похода (прошли и проехали 10 км).
В Тесово-Нетыльском нас ждали. Местные с интересом расспрашивали о том, где мы были, что видели, относились к нам очень доброжелательно, звали приезжать еще. В конторе энергетиков, куда, собственно, и вела нас ЛЭП, нам разрешили переодеться, дали чайники, а чай мы пили в той комнате, в которой мужики с ГТТ сложили свое рабочее оборудование… те самые пилы-кусторезы, которыми «расчищали» они просеку для ЛЭП. Вот так тесен мир! И не знаешь, откуда помощь к тебе придет!
В Москву выехали поздно, и потому дорога обещала быть сложной. 8 ноября всем на работу или в институт, приехать хотелось рано, чтобы успеть… Поначалу старались ехать быстро, торопились… Однако, разморенные теплом, чаем, уставшие, скоро начали дремать. Пришлось пассажирам спать по очереди, «устраивать дежурство» рядом с водителем, разговаривать с ним, чтобы не засыпал. Регулярно связывались по рации с остальными машинами, и когда связь не удавалась, волнение росло. Чтобы не наломать дров, договорились остановиться для часового сна. Поспали, кому-то стало легче, кому-то наоборот. Теперь уже ехали не колонной, а каждый в своем темпе. но далеко друг от друга не оторвались. В Москве были около 11 утра 8 ноября. Правда, на работу все опоздали и не пошли…
А земля Керести навсегда теперь поселилась в наших душах. И в Мясной Бор мы еще вернемся…
